08.11.2012 в 12:05
Пишет Diary best:Пишет arvenever:
URL записиСлавянские вампиры ( часть 1)
В детстве я очень увлекалась страшными русскими народными сказками про упырей ( современный вариант вампирах). Меня всегда поражала насколько те вампиры отличались от киношных и от тех которых описывали в книгах. Боролись с ними далеко не всегда осиновым колом.Год назад я грозилась что опубликую ряд сказок на эту тему.Сказки будут будут ,но позже.А пока я просто расскажу как славяне по настоящему представляли себе вампиров.
Сначала общее положение , а потом по странам
Исследователь феномена славянского вампиризма Ян Перковски убежден, что первые легенды о вампирах появились в Балканских странах в 7-9 веках нашей эры, как результат противостояния язычества и христианства.На это указывает и древняя языковая форма лежащая в основе современного слова вампир - опири, обыри, -сраните упирби ( украинский) упирь ( белорусский, русский , чешский словацкий), вампир( болгарский, а также випир или вапир) , лампир ( боснийский) , упирина ( сербохорватский ). В народном фольклоре образ вампира был лишен изысканности и привлекательности. всего тоого аристократизма, который придаст ему западноевропейская литература 19 века, и радикально отличается от образов в кино в 20 веке
читать дальшеЭто был живой труп- раздутый , страшный, двигающийся как зомби, с отросшими ногтями и волосами, застывшим взглядом.Интеллектом он отнюдь не блистал, хотя обладал хитростью животного, и прежде всего стремился удовлетворить основной инстинкт- насытится кровью.Самое главное отличие- народный славянский вампир мог появится без предварительного контакта ( укуса) другим вампиром.Он зарождался как стихийное явление- наводнение или смерч, но чаще всего причиной появления вампира какая то неправильность, какое то нарушение в процессах рождения или смерти .
читать дальшеВампиром мог стать погибший от рук убийцы или совершивший самоубийство( жизненный путь был прерван насильно, а не завершился естественным путем).Младенец родившийся с зубами или умерший до крещения, также мог стать вампиром.Вампиром становился после смерти человек, которого отлучили от церкви.Другое дело, что после обретения своей вампирской сущности он мог передавать ее другим людям( обычно членам семьи , друзьям, соседям)Случаи массовых истерий связанных с вампиризмом на рубеже 17-18 веков, могут объяснятся именно верой в то , что вампирами одновременно может стать группа людей (Например родственников )
Если на погибшего падала подозрение в вампиризме, полагалось выполнить ряд ритуалов, что бы обезопасить живых от нападения нежити.В основном гроб усопшему помещали распятие или другие атрибуты веры.Существовала примета. что , начав что то считать, вампир не может остановится, пока не доведет счет до конца, поэтому вокруг могилы и в гроб насыпали семена мака или просо( просчитает вампир всю ночь просо, а там уже и рассвет )гораздо реже тело решали проткнуть колом, причем разные народности отдавали предпочтение разному материалу- кто то выбирал дерево9осину , дуб ), а где то предпочитали кол из железа., но главным было пронзить труп насквозь, пригвоздив его к земле.некоторые народности хоронили потенциального вампира, пристроив над его шеей косу, что бы поднимающийся из гроба мертвец обезглавил себя сам.
По какой причине возникла вера в вампиров?Если в деревне по какой то непонятной причине гибнет 20 человек или стадо коров, то в селе начиначиналась паника.Обнаружение и обезвреживание вампира- самый постой способ бороться с бедой.Местные жители выясняли, кого похоронили в последние 40 дней, и проверяли состояние захороненных трупов.Если труп выглядел свежим. без признаков разложения. руки - ноги хорошо гнулись, а изо рта шла кровь, то его признавали причиной беды и нечисть уничтожали( сжигали , обезглавливали или вбивали 3 кола- в живот , голову и сердце )Священник , присутствовавший при этом , читал очистительную молитву и кропил святой водой. Традиция была достаточно распространенной. И только в 18 веке подобные ритуалы были запрещены и за расправу с вампирами( а точнее надругательством над трупами) полагалось как уголовное , так и церковное наказание.
одним из первых случаев употребления понятия вампир в проьтославянской письменности считается Книга пророчеств , созданная в 1047 году.По какой то странной ассоциации летописец назвал плохого священника, обирающего крестьян, - личи упырь- вымогающий вампир.
Как правило , в русской традиции вампиры неразлучно были связаны с колдовствои и ересью.Если человек на момент смерти был отлучен от смерти и считался еретиком, то в загробном существовании он вполне мог оказаться вампиром.Еретиком объявляли всякого, уличенного в серьезном отклонении от православных догм, например лиц, занимавшихся магией или оккультизмом, или членов различных сект.Иноверцев -сектантов не хоронили на православных кладбищах, они считались нечестивыми покойниками, они не верили в в Бога истинного, а значит служилии дьяволу.Так что понятие еретик ( ерестун ) было отчасти синонимом вампиризма.
В Олонецком районе существовало поверье, что любой человек мог стать вампиром, если его тело забирал в момент смерти колдун.Тяжко болевший человек якобы быстро выздоравливал, а на самом деле становился ерестуном, который начинал тайно сосать кровь своих односельчан или родственников.Труп подозреваемого в вампиризме хлестали кнутом и только потом втыкали кол.В Велатамонском районе ходили предания о женщинах-еретичках, продавших душу дьволу, которые после смерти вставали из могил и бродили возле кладбищ. отвращая христиан от истиной веры.
Ну а теперь о вампирах персонаж народных сказок. Приведу для примера 2 сказки
В некотором царстве, в некотором государстве был-жил старик со старухою; у них была дочь Маруся. В их деревне был обычай справлять праздник Андрея Первозванного: соберутся девки в одну избу, напекут пампушек и гуляют целую неделю, а то и больше. Вот дождались этого праздника, собрались девки, напекли-наварили, что́ надо; вечером пришли парубки с сопелкою, принесли вина, и началась пляска, гульба — дым коромыслом! Все девки хорошо пляшут, а Маруся лучше всех. Немного погодя входит в избу такой молодец — что на́ поди! Кровь с молоком! Одет богато, чисто. «Здравствуйте, — говорит, — красные девицы!» — «Здравствуй, добрый молодец!» — «Гулянье вам!» — «Милости просим гулять к нам!» Сейчас вынул он кошель полон золота, послал за вином, за орехами, пряниками — разом все готово; начал угощать и девок и ребят, всех оделил. А пошел плясать — любо-дорого посмотреть! Больше всех полюбилась ему Маруся; так к ней и пристает.
Наступило время по домам расходиться. Говорит этот молодец: «Маруся! Поди, проводи меня». Она вышла провожать его; он и говорит: «Маруся, сердце! Хочешь ли, я тебя замуж возьму?» — «Коли бы взял, я бы с радостью пошла. Да ты отколя?» — «А вот из такого-то места, живу у купца за приказчика». Тут они попрощались и пошли всякий своей дорогою. Воротилась Маруся домой, мать ее спрашивает: «Хорошо ли погуляла, дочка?» — «Хорошо, матушка! Да еще скажу тебе радость: был там со стороны добрый мо́лодец, собой красавец, и денег много; обещал взять меня замуж». — «Слушай, Маруся: как пойдешь завтра к девкам, возьми с собой клубок ниток; станешь провожать его, в те́ поры накинь ему петельку на пуговицу и распускай потихоньку клубок, а после по этой нитке и сведаешь, где он живет».
На другой день пошла Маруся на вечерницу и захватила с собой клубок ниток. Опять пришел добрый мо́лодец: «Здравствуй, Маруся!» — «Здравствуй!» Начались игры, пляски; он пуще прежнего льнет к Марусе, ни на шаг не отходит. Уж время и домой идти. «Маруся, — говорит гость, — проводи меня». Она вышла на улицу, стала с ним прощаться и тихонько накинула петельку на пуговицу; пошел он своею дорогою, а она стоит да клубок распускает; весь распустила и побежала узнавать, где живет ее названый жених? Сначала нитка по дороге шла, после потянулась через заборы, через канавы и вывела Марусю прямо к церкви, к главным дверям. Маруся попробовала — двери заперты; пошла кругом церкви, отыскала лестницу, подставила к окну и полезла посмотреть, что там деется? Влезла, глянула — а названый жених стоит у гроба да упокойника ест; в церкви тогда ночевало мертвое тело. Хотела было потихоньку, соскочить с лестницы, да с испугу не остереглась и стукнула; бежит домой — себя не помнит, все ей погоня чудится; еле жива прибежала!
Поутру мать спрашивает: «Что, Маруся, видела того мо́лодца?» — «Видела, матушка!» — а что́ видела, того не рассказывает. Вечером сидит Маруся в раздумье: идти или нет на вечерницу? «Ступай, — говорит мать, — поиграй, пока молода!» Приходит она на вечерницу, а нечистый уже там. Опять начались игры, смехи, пляска; девки ничего не ведают! Стали по домам расходиться; говорит нечистый: «Маруся! Поди, проводи меня». Она нейдет, боится. Тут все девки на нее накинулись: «Что с тобой? Или застыдилася? Ступай, проводи добра мо́лодца!» Нечего делать, пошла — что бог даст! Только вышли на улицу, он ее и спрашивает: «Ты вчера к церкви ходила?» — «Нет!» — «А видела, что я там делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра твой отец помрет!» Сказал и исчез.
Вернулась Маруся домой грустна и невесела; поутру проснулась — отец мертвый лежит. Поплакали над ним и в гроб положили; вечером мать к попу поехала, а Маруся осталась: страшно ей одной дома. «Дай, — думает, — пойду к подругам». Приходит, а нечистый там. «Здравствуй, Маруся! Что не весела?» — спрашивают ее девки. «Какое веселье? Отец помер». — «Ах, бедная!» Все тужат об ней; тужит и он, проклятый, будто не его дело. Стали прощаться, по домам расходиться. «Маруся, — говорит он, — проводи меня». Она не хочет. «Что ты — маленькая, что ли? Чего боишься? Проводи его!» — пристают девки. Пошла провожать; вышли на улицу. «Скажи, Маруся, была ты у церкви?» — «Нет!» — «А видела, что я делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра мать твоя помрет!» Сказал и исчез.
Вернулась Маруся домой еще печальнее; переночевала ночь, поутру проснулась — мать лежит мертвая. Целый день она проплакала, вот солнце село, кругом темнеть стало — боится Маруся одна оставаться; пошла к подругам. «Здравствуй! Что с тобой? На тебе лица не видать!» — говорят девки. «Уж какое мое веселье! Вчера отец помер, а сегодня мать». — «Бедная, несчастная!» — сожалеют ее все. Вот пришло время прощаться. «Маруся! Проводи меня», — говорит нечистый. Вышла провожать его. «Скажи, была ты у церкви?» — «Нет!» — «А видела, что я делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра ввечеру сама помрешь!» Маруся переночевала с подругами, поутру встала и думает: что ей делать? Вспомнила, что у ней есть бабка — старая-старая, уж ослепла от долгих лет. «Пойду-ка я к ней, посоветуюсь»
Отправилась к бабке. «Здравствуй, бабушка!» — «Здравствуй, внучка! Как бог милует? Что отец с матерью?» — «Померли, бабушка!» — и рассказала ей все, что с нею случилося. Старуха выслушала и говорит: «Ох, горемычная ты моя! Ступай скорей к попу, попроси его: коли ты помрешь, чтоб вырыли под порогом яму, да несли бы тебя из избы не в двери, а протащили б сквозь то отверстье; да еще попроси, чтоб похоронили тебя на перекрестке — там, где две дороги пересекаются». Пришла Маруся к попу, слезно заплакала и упросила его сделать все так, как бабушка научила; воротилась домой, купила гроб, легла в него — и тотчас же померла. Вот дали знать священнику; похоронил он сначала отца и мать Маруси, а потом и ее. Вынесли Марусю под порогом, схоронили на раздорожье.
В скором времени случилось одному боярскому сыну проезжать мимо Марусиной могилы; смотрит — а на той могиле растет чудный цветок, какого он никогда не видывал. Говорит барич своему слуге: «Поди, вырой мне тот цветок с корнем; привезем домой и посадим в горшок: пусть у нас цветет!» Вот вырыли цветок, привезли домой, посадили в муравленый горшок и поставили на окно. Начал цветок расти, красоваться. Раз как-то не поспалось слуге ночью; смотрит он на окно и видит — чудо совершилося: вдруг цветок зашатался, упал с ветки наземь — и обратился красной девицей; цветок был хорош, а девица лучше! Пошла она по комнатам, достала себе разных напитков и кушаньев, напилась-наелась, ударилась об пол — сделалась по-прежнему цветком, поднялась на окно и села на веточку.
На другой день рассказал слуга баричу, какое чудо ему в ночи́ привиделось. «Ах, братец, что ж ты меня не разбудил? Нынешнюю ночь станем вдвоем караулить». Пришла ночь — они не спят, дожидаются. Ровно в двенадцать часов цветок начал шевелиться, с места на место перелетать, после упал наземь — и явилась красная девица; достала себе напитков и кушаньев и села ужинать. Барич выбежал, схватил ее за белые руки и повел в свою горницу; не может вдоволь на нее насмотреться, на красоту ее наглядеться. Наутро говорит отцу, матери: «Позвольте мне жениться; я нашел себе невесту». Родители позволили. Маруся говорит: «Я пойду за тебя только с тем уговором, чтобы четыре года в церковь не ходить». — «Хорошо!»
Вот обвенчались, живут себе год и два, и прижили сына. Один раз наехали к ним гости; подгуляли, выпили, и стали хвалиться своими женами: у того хороша, у другого еще лучше. «Ну, как хотите, — говорит хозяин, — а лучше моей жены во всем свете нету!» — «Хороша, да некрещена!» — отвечают гости. «Как так?» — «Да в церковь не ходит». Те речи показались мужу обидны; дождался воскресенья и велел жене наряжаться к обедне. «Знать ничего не хочу! Будь сейчас готова!» Собрались они и поехали в церковь; муж входит — ничего не видит, а она глянула — сидит на окне нечистый. «А, так ты вот она! Вспомни-ка старое: была ты ночью у церкви?» — «Нет!» — «А видела, что я там делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра у тебя и муж и сын помрут
Маруся прямо из церкви бросилась к своей старой бабушке. Та ей дала в одном пузырьке святой воды, а в другом живущей и сказала, как и что делать. На другой день померли у Маруси и муж и сын; а нечистый прилетел и спрашивает: «Скажи, была у церкви?» — «Была». — «А видела, что я делал?» — «Мертвого жрал!» Сказала да как плеснет на него святой водою — он так прахом и рассыпался. После взбрызнула живущей водой мужа и сына — они тотчас ожили и с той поры не знали ни горя, ни разлуки, а жили все вместе долго и счастливо.
Сказка номер 2
Ехал мужик по́ полю мимо кладбища, а уж стемнело. Нагоняет его незнакомый в хорошем полушубке и в красной рубахе. «Остановись! — говорит. — Возьми меня в попутчики». — «Изволь, садись!» Приезжают они в село, подходят к тому, к другому дому; хоть ворота и настежь, а незнакомый говорит: «Заперто!» Вишь, на тех-то воротах были кресты выжжены. Подходит к крайнему дому, ворота на запоре, и замок в полпуда висит; но креста нету — и ворота сами собой отворилися. Вошли в избу; там на лавке сидят двое: старик да молодой парень. Незнакомый взял ведро, поставил позади парня, ударил его по спине — и тотчас полилась из него алая кровь; нацедил полное ведро крови и выпил. То же самое сделал он и с стариком и говорит мужику: «Уж светает, пойдем-ка теперь ко мне». В один миг очутились они на кладбище. Упырь обхватил было мужика руками, да на его счастье петухи запели — и мертвец сгинул. Наутро смотрят: и молодой парень и старик — оба померли; тотчас разыскали могилу, разрыли — а упырь весь в крови лежит! Взяли осиновый кол, да и всадили в него.
В сказках вампиры порой ведут не вполне традиционным способом- обходятся без укуса в шею. причем выглядят как обыкновенные здоровые и крепкие люди9 никакой бледности и клыков), которые могут заходить даже в церковь.
В рассказах о мертвецах далеко не каждый оживший мертвец проявляет себя как вампир- один обращает всех в камень,другой живых ест, а третих вообще заступается за родственников, рубя головы девяти головому змею.Что интересно - сила их колдовская пропадает разом с первым криком петуха .Например как в сказке про солдата и колдуна
читать дальшеОтпустили одного солдата в побывку на родину; вот он шел, шел, долго ли, коротко ли, и стал к своему селу приближаться.
Недалеко от села жил мельник на мельнице; в былое время солдат водил с ним большое знакомство; отчего не зайти к приятелю? Зашел; мельник встретил его ласково, сейчас винца принес, стали распивать да про свое житье-бытье толковать Дело было к вечеру, а как погостил солдат у мельника — так и вовсе смерклось. Собирается солдат идти на село; а хозяин говорит:
— Служивый, ночуй у меня; теперь уж поздно, да, пожалуй, и беды не уйдешь!
— Что так?
— Бог наказал! Помер у нас страшный колдун; по ночам встает из могилы, бродит по селу и то творит, что на самых смелых страх нагнал! Как бы он и тебя не потревожил!
— Ничего! Солдат — казенный человек, а казенное ни в воде не тонет, ни в огне не горит; пойду, больно хочется с родными поскорей увидаться.
Отправился; дорога шла мимо кладбища. Видит — на одной могиле огонек светит.
— Что такое? Дай посмотрю.
Подходит, а возле огня колдун сидит да сапоги тачает.
— Здорово, брат! — крикнул ему служивый.
Колдун взглянул и спрашивает:
— Ты сюда зачем?
— Да захотелось посмотреть, что ты делаешь.
Колдун бросил свою работу и зовет солдата на свадьбу:
— Пойдем, брат, погуляем — в селе нонче свадьба!
— Пойдем!
Пришли на свадьбу, начали их поить, угощать всячески. Колдун пил-пил, гулял-гулял и осердился; прогнал из избы всех гостей и семейных, усыпил повенчанных, вынул два пузырька и шильце, ранил шильцем руки жениха и невесты и набрал их крови. Сделал это и говорит солдату:
— Теперь пойдем отсюда.
Вот и пошли. На дороге солдат спрашивает:
— Скажи, для чего набрал ты в пузырьки крови?
— Для того, чтоб жених с невестою померли; завтра никто их не добудится! Только один я знаю, как их оживить.
— А как?
— Надо разрезать у жениха и невесты пяты и в те раны влить опять кровь — каждому свою: в правом кармане спрятана у меня кровь жениха, а в левом невестина.
Солдат выслушал, слова не проронил; а колдун все хвалится:
— Я, — говорит, — что захочу, то и сделаю!
— Будто с тобой и сладить нельзя?
— Как нельзя? Вот если б кто набрал костер осиновых дров во сто возов да сжег меня на этом костре, так, может, и сладил бы со мною! Только жечь меня надо умеючи; в то время полезут из моей утробы змеи, черви и разные гады, полетят галки, сороки и вороны; их надо ловить да в костер бросать: если хоть один червяк уйдет, тогда ничто не поможет! В том червяке я ускользну!
Солдат выслушал и запомнил. Говорили, говорили и дошли, наконец, до могилы.
— Ну, брат, — сказал колдун, теперь я тебя разорву; а то ты все расскажешь.
— Что ты, образумься! Как меня рвать? Я богу и государю служу.
Колдун заскрипел зубами, завыл и бросился на солдата, а тот выхватил саблю и стал наотмашь бить. Дрались, дрались, солдат почти из сил выбился; эх, думает, ни за грош пропал!
Вдруг запели петухи — колдун упал бездыханен. Солдат вынул из его карманов пузырьки с кровью и пошел к своим родичам.
Приходит, поздоровался; родные спрашивают:
— Не видал ли ты, служивый, какой тревоги?
— Нет, не видал.
— То-то! А у нас на селе горе: колдун ходить повадился.
Поговорили и легли спать; наутро проснулся солдат и начал спрашивать:
— Говорят, у вас свадьба где-то справляется?
Родные в ответ:
— Была свадьба у одного богатого мужика, только и жених и невеста нынешней ночью померли, а отчего — неизвестно.
— А где живет этот мужик?
Указали ему дом; он, не говоря ни слова, пошел туда; приходит и застает все семейство в слезах.
— О чем горюете?
— Так и так, служивый!
— Я могу оживить ваших молодых, что дадите?
— Да хоть половину именья бери!
Солдат сделал так, как научил его колдун, и оживил молодых; вместо плача начались радость, веселье.
Солдата и угостили и наградили. Он налево кругом и марш к старосте; наказал ему собрать крестьян и приготовить сто возов осиновых дров.
Вот привезли дрова на кладбище, свалили в кучу, вытащили колдуна из могилы, положили на костер и зажгли; а кругом народ обступил — все с метлами, лопатами, кочергами. Костер облился пламенем, начал и колдун гореть; утроба его лопнула, и полезли оттуда змеи, черви и разные гады; и полетели оттуда вороны, сороки и галки; мужики бьют их да в огонь бросают, ни одному червяку не дали ускользнуть. Так колдун и сгорел! Солдат тотчас собрал его пепел и развеял по ветру.
С того времени стала на селе тишина; крестьяне отблагодарили солдата всем миром; он побыл на родине, нагулялся досыта и воротился на царскую службу с денежками. Отслужил свой срок, вышел в отставку и стал жить-поживать, добра наживать, худа избывать.
На сегодня все.Сказки эти и другие потом выложу отдельным постом.
Продолжение будет.
URL записиВ детстве я очень увлекалась страшными русскими народными сказками про упырей ( современный вариант вампирах). Меня всегда поражала насколько те вампиры отличались от киношных и от тех которых описывали в книгах. Боролись с ними далеко не всегда осиновым колом.Год назад я грозилась что опубликую ряд сказок на эту тему.Сказки будут будут ,но позже.А пока я просто расскажу как славяне по настоящему представляли себе вампиров.
Сначала общее положение , а потом по странам
Исследователь феномена славянского вампиризма Ян Перковски убежден, что первые легенды о вампирах появились в Балканских странах в 7-9 веках нашей эры, как результат противостояния язычества и христианства.На это указывает и древняя языковая форма лежащая в основе современного слова вампир - опири, обыри, -сраните упирби ( украинский) упирь ( белорусский, русский , чешский словацкий), вампир( болгарский, а также випир или вапир) , лампир ( боснийский) , упирина ( сербохорватский ). В народном фольклоре образ вампира был лишен изысканности и привлекательности. всего тоого аристократизма, который придаст ему западноевропейская литература 19 века, и радикально отличается от образов в кино в 20 веке
читать дальшеЭто был живой труп- раздутый , страшный, двигающийся как зомби, с отросшими ногтями и волосами, застывшим взглядом.Интеллектом он отнюдь не блистал, хотя обладал хитростью животного, и прежде всего стремился удовлетворить основной инстинкт- насытится кровью.Самое главное отличие- народный славянский вампир мог появится без предварительного контакта ( укуса) другим вампиром.Он зарождался как стихийное явление- наводнение или смерч, но чаще всего причиной появления вампира какая то неправильность, какое то нарушение в процессах рождения или смерти .
читать дальшеВампиром мог стать погибший от рук убийцы или совершивший самоубийство( жизненный путь был прерван насильно, а не завершился естественным путем).Младенец родившийся с зубами или умерший до крещения, также мог стать вампиром.Вампиром становился после смерти человек, которого отлучили от церкви.Другое дело, что после обретения своей вампирской сущности он мог передавать ее другим людям( обычно членам семьи , друзьям, соседям)Случаи массовых истерий связанных с вампиризмом на рубеже 17-18 веков, могут объяснятся именно верой в то , что вампирами одновременно может стать группа людей (Например родственников )
Если на погибшего падала подозрение в вампиризме, полагалось выполнить ряд ритуалов, что бы обезопасить живых от нападения нежити.В основном гроб усопшему помещали распятие или другие атрибуты веры.Существовала примета. что , начав что то считать, вампир не может остановится, пока не доведет счет до конца, поэтому вокруг могилы и в гроб насыпали семена мака или просо( просчитает вампир всю ночь просо, а там уже и рассвет )гораздо реже тело решали проткнуть колом, причем разные народности отдавали предпочтение разному материалу- кто то выбирал дерево9осину , дуб ), а где то предпочитали кол из железа., но главным было пронзить труп насквозь, пригвоздив его к земле.некоторые народности хоронили потенциального вампира, пристроив над его шеей косу, что бы поднимающийся из гроба мертвец обезглавил себя сам.
По какой причине возникла вера в вампиров?Если в деревне по какой то непонятной причине гибнет 20 человек или стадо коров, то в селе начиначиналась паника.Обнаружение и обезвреживание вампира- самый постой способ бороться с бедой.Местные жители выясняли, кого похоронили в последние 40 дней, и проверяли состояние захороненных трупов.Если труп выглядел свежим. без признаков разложения. руки - ноги хорошо гнулись, а изо рта шла кровь, то его признавали причиной беды и нечисть уничтожали( сжигали , обезглавливали или вбивали 3 кола- в живот , голову и сердце )Священник , присутствовавший при этом , читал очистительную молитву и кропил святой водой. Традиция была достаточно распространенной. И только в 18 веке подобные ритуалы были запрещены и за расправу с вампирами( а точнее надругательством над трупами) полагалось как уголовное , так и церковное наказание.
Россия
одним из первых случаев употребления понятия вампир в проьтославянской письменности считается Книга пророчеств , созданная в 1047 году.По какой то странной ассоциации летописец назвал плохого священника, обирающего крестьян, - личи упырь- вымогающий вампир.
Как правило , в русской традиции вампиры неразлучно были связаны с колдовствои и ересью.Если человек на момент смерти был отлучен от смерти и считался еретиком, то в загробном существовании он вполне мог оказаться вампиром.Еретиком объявляли всякого, уличенного в серьезном отклонении от православных догм, например лиц, занимавшихся магией или оккультизмом, или членов различных сект.Иноверцев -сектантов не хоронили на православных кладбищах, они считались нечестивыми покойниками, они не верили в в Бога истинного, а значит служилии дьяволу.Так что понятие еретик ( ерестун ) было отчасти синонимом вампиризма.
В Олонецком районе существовало поверье, что любой человек мог стать вампиром, если его тело забирал в момент смерти колдун.Тяжко болевший человек якобы быстро выздоравливал, а на самом деле становился ерестуном, который начинал тайно сосать кровь своих односельчан или родственников.Труп подозреваемого в вампиризме хлестали кнутом и только потом втыкали кол.В Велатамонском районе ходили предания о женщинах-еретичках, продавших душу дьволу, которые после смерти вставали из могил и бродили возле кладбищ. отвращая христиан от истиной веры.
Ну а теперь о вампирах персонаж народных сказок. Приведу для примера 2 сказки
УПЫРЬ
В некотором царстве, в некотором государстве был-жил старик со старухою; у них была дочь Маруся. В их деревне был обычай справлять праздник Андрея Первозванного: соберутся девки в одну избу, напекут пампушек и гуляют целую неделю, а то и больше. Вот дождались этого праздника, собрались девки, напекли-наварили, что́ надо; вечером пришли парубки с сопелкою, принесли вина, и началась пляска, гульба — дым коромыслом! Все девки хорошо пляшут, а Маруся лучше всех. Немного погодя входит в избу такой молодец — что на́ поди! Кровь с молоком! Одет богато, чисто. «Здравствуйте, — говорит, — красные девицы!» — «Здравствуй, добрый молодец!» — «Гулянье вам!» — «Милости просим гулять к нам!» Сейчас вынул он кошель полон золота, послал за вином, за орехами, пряниками — разом все готово; начал угощать и девок и ребят, всех оделил. А пошел плясать — любо-дорого посмотреть! Больше всех полюбилась ему Маруся; так к ней и пристает.
Наступило время по домам расходиться. Говорит этот молодец: «Маруся! Поди, проводи меня». Она вышла провожать его; он и говорит: «Маруся, сердце! Хочешь ли, я тебя замуж возьму?» — «Коли бы взял, я бы с радостью пошла. Да ты отколя?» — «А вот из такого-то места, живу у купца за приказчика». Тут они попрощались и пошли всякий своей дорогою. Воротилась Маруся домой, мать ее спрашивает: «Хорошо ли погуляла, дочка?» — «Хорошо, матушка! Да еще скажу тебе радость: был там со стороны добрый мо́лодец, собой красавец, и денег много; обещал взять меня замуж». — «Слушай, Маруся: как пойдешь завтра к девкам, возьми с собой клубок ниток; станешь провожать его, в те́ поры накинь ему петельку на пуговицу и распускай потихоньку клубок, а после по этой нитке и сведаешь, где он живет».
На другой день пошла Маруся на вечерницу и захватила с собой клубок ниток. Опять пришел добрый мо́лодец: «Здравствуй, Маруся!» — «Здравствуй!» Начались игры, пляски; он пуще прежнего льнет к Марусе, ни на шаг не отходит. Уж время и домой идти. «Маруся, — говорит гость, — проводи меня». Она вышла на улицу, стала с ним прощаться и тихонько накинула петельку на пуговицу; пошел он своею дорогою, а она стоит да клубок распускает; весь распустила и побежала узнавать, где живет ее названый жених? Сначала нитка по дороге шла, после потянулась через заборы, через канавы и вывела Марусю прямо к церкви, к главным дверям. Маруся попробовала — двери заперты; пошла кругом церкви, отыскала лестницу, подставила к окну и полезла посмотреть, что там деется? Влезла, глянула — а названый жених стоит у гроба да упокойника ест; в церкви тогда ночевало мертвое тело. Хотела было потихоньку, соскочить с лестницы, да с испугу не остереглась и стукнула; бежит домой — себя не помнит, все ей погоня чудится; еле жива прибежала!
Поутру мать спрашивает: «Что, Маруся, видела того мо́лодца?» — «Видела, матушка!» — а что́ видела, того не рассказывает. Вечером сидит Маруся в раздумье: идти или нет на вечерницу? «Ступай, — говорит мать, — поиграй, пока молода!» Приходит она на вечерницу, а нечистый уже там. Опять начались игры, смехи, пляска; девки ничего не ведают! Стали по домам расходиться; говорит нечистый: «Маруся! Поди, проводи меня». Она нейдет, боится. Тут все девки на нее накинулись: «Что с тобой? Или застыдилася? Ступай, проводи добра мо́лодца!» Нечего делать, пошла — что бог даст! Только вышли на улицу, он ее и спрашивает: «Ты вчера к церкви ходила?» — «Нет!» — «А видела, что я там делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра твой отец помрет!» Сказал и исчез.
Вернулась Маруся домой грустна и невесела; поутру проснулась — отец мертвый лежит. Поплакали над ним и в гроб положили; вечером мать к попу поехала, а Маруся осталась: страшно ей одной дома. «Дай, — думает, — пойду к подругам». Приходит, а нечистый там. «Здравствуй, Маруся! Что не весела?» — спрашивают ее девки. «Какое веселье? Отец помер». — «Ах, бедная!» Все тужат об ней; тужит и он, проклятый, будто не его дело. Стали прощаться, по домам расходиться. «Маруся, — говорит он, — проводи меня». Она не хочет. «Что ты — маленькая, что ли? Чего боишься? Проводи его!» — пристают девки. Пошла провожать; вышли на улицу. «Скажи, Маруся, была ты у церкви?» — «Нет!» — «А видела, что я делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра мать твоя помрет!» Сказал и исчез.
Вернулась Маруся домой еще печальнее; переночевала ночь, поутру проснулась — мать лежит мертвая. Целый день она проплакала, вот солнце село, кругом темнеть стало — боится Маруся одна оставаться; пошла к подругам. «Здравствуй! Что с тобой? На тебе лица не видать!» — говорят девки. «Уж какое мое веселье! Вчера отец помер, а сегодня мать». — «Бедная, несчастная!» — сожалеют ее все. Вот пришло время прощаться. «Маруся! Проводи меня», — говорит нечистый. Вышла провожать его. «Скажи, была ты у церкви?» — «Нет!» — «А видела, что я делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра ввечеру сама помрешь!» Маруся переночевала с подругами, поутру встала и думает: что ей делать? Вспомнила, что у ней есть бабка — старая-старая, уж ослепла от долгих лет. «Пойду-ка я к ней, посоветуюсь»
Отправилась к бабке. «Здравствуй, бабушка!» — «Здравствуй, внучка! Как бог милует? Что отец с матерью?» — «Померли, бабушка!» — и рассказала ей все, что с нею случилося. Старуха выслушала и говорит: «Ох, горемычная ты моя! Ступай скорей к попу, попроси его: коли ты помрешь, чтоб вырыли под порогом яму, да несли бы тебя из избы не в двери, а протащили б сквозь то отверстье; да еще попроси, чтоб похоронили тебя на перекрестке — там, где две дороги пересекаются». Пришла Маруся к попу, слезно заплакала и упросила его сделать все так, как бабушка научила; воротилась домой, купила гроб, легла в него — и тотчас же померла. Вот дали знать священнику; похоронил он сначала отца и мать Маруси, а потом и ее. Вынесли Марусю под порогом, схоронили на раздорожье.
В скором времени случилось одному боярскому сыну проезжать мимо Марусиной могилы; смотрит — а на той могиле растет чудный цветок, какого он никогда не видывал. Говорит барич своему слуге: «Поди, вырой мне тот цветок с корнем; привезем домой и посадим в горшок: пусть у нас цветет!» Вот вырыли цветок, привезли домой, посадили в муравленый горшок и поставили на окно. Начал цветок расти, красоваться. Раз как-то не поспалось слуге ночью; смотрит он на окно и видит — чудо совершилося: вдруг цветок зашатался, упал с ветки наземь — и обратился красной девицей; цветок был хорош, а девица лучше! Пошла она по комнатам, достала себе разных напитков и кушаньев, напилась-наелась, ударилась об пол — сделалась по-прежнему цветком, поднялась на окно и села на веточку.
На другой день рассказал слуга баричу, какое чудо ему в ночи́ привиделось. «Ах, братец, что ж ты меня не разбудил? Нынешнюю ночь станем вдвоем караулить». Пришла ночь — они не спят, дожидаются. Ровно в двенадцать часов цветок начал шевелиться, с места на место перелетать, после упал наземь — и явилась красная девица; достала себе напитков и кушаньев и села ужинать. Барич выбежал, схватил ее за белые руки и повел в свою горницу; не может вдоволь на нее насмотреться, на красоту ее наглядеться. Наутро говорит отцу, матери: «Позвольте мне жениться; я нашел себе невесту». Родители позволили. Маруся говорит: «Я пойду за тебя только с тем уговором, чтобы четыре года в церковь не ходить». — «Хорошо!»
Вот обвенчались, живут себе год и два, и прижили сына. Один раз наехали к ним гости; подгуляли, выпили, и стали хвалиться своими женами: у того хороша, у другого еще лучше. «Ну, как хотите, — говорит хозяин, — а лучше моей жены во всем свете нету!» — «Хороша, да некрещена!» — отвечают гости. «Как так?» — «Да в церковь не ходит». Те речи показались мужу обидны; дождался воскресенья и велел жене наряжаться к обедне. «Знать ничего не хочу! Будь сейчас готова!» Собрались они и поехали в церковь; муж входит — ничего не видит, а она глянула — сидит на окне нечистый. «А, так ты вот она! Вспомни-ка старое: была ты ночью у церкви?» — «Нет!» — «А видела, что я там делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра у тебя и муж и сын помрут
Маруся прямо из церкви бросилась к своей старой бабушке. Та ей дала в одном пузырьке святой воды, а в другом живущей и сказала, как и что делать. На другой день померли у Маруси и муж и сын; а нечистый прилетел и спрашивает: «Скажи, была у церкви?» — «Была». — «А видела, что я делал?» — «Мертвого жрал!» Сказала да как плеснет на него святой водою — он так прахом и рассыпался. После взбрызнула живущей водой мужа и сына — они тотчас ожили и с той поры не знали ни горя, ни разлуки, а жили все вместе долго и счастливо.
Сказка номер 2
РАССКАЗ О МЕРТВЕЦЕ
Ехал мужик по́ полю мимо кладбища, а уж стемнело. Нагоняет его незнакомый в хорошем полушубке и в красной рубахе. «Остановись! — говорит. — Возьми меня в попутчики». — «Изволь, садись!» Приезжают они в село, подходят к тому, к другому дому; хоть ворота и настежь, а незнакомый говорит: «Заперто!» Вишь, на тех-то воротах были кресты выжжены. Подходит к крайнему дому, ворота на запоре, и замок в полпуда висит; но креста нету — и ворота сами собой отворилися. Вошли в избу; там на лавке сидят двое: старик да молодой парень. Незнакомый взял ведро, поставил позади парня, ударил его по спине — и тотчас полилась из него алая кровь; нацедил полное ведро крови и выпил. То же самое сделал он и с стариком и говорит мужику: «Уж светает, пойдем-ка теперь ко мне». В один миг очутились они на кладбище. Упырь обхватил было мужика руками, да на его счастье петухи запели — и мертвец сгинул. Наутро смотрят: и молодой парень и старик — оба померли; тотчас разыскали могилу, разрыли — а упырь весь в крови лежит! Взяли осиновый кол, да и всадили в него.
В сказках вампиры порой ведут не вполне традиционным способом- обходятся без укуса в шею. причем выглядят как обыкновенные здоровые и крепкие люди9 никакой бледности и клыков), которые могут заходить даже в церковь.
В рассказах о мертвецах далеко не каждый оживший мертвец проявляет себя как вампир- один обращает всех в камень,другой живых ест, а третих вообще заступается за родственников, рубя головы девяти головому змею.Что интересно - сила их колдовская пропадает разом с первым криком петуха .Например как в сказке про солдата и колдуна
Сказка про солдата и колдуна
читать дальшеОтпустили одного солдата в побывку на родину; вот он шел, шел, долго ли, коротко ли, и стал к своему селу приближаться.
Недалеко от села жил мельник на мельнице; в былое время солдат водил с ним большое знакомство; отчего не зайти к приятелю? Зашел; мельник встретил его ласково, сейчас винца принес, стали распивать да про свое житье-бытье толковать Дело было к вечеру, а как погостил солдат у мельника — так и вовсе смерклось. Собирается солдат идти на село; а хозяин говорит:
— Служивый, ночуй у меня; теперь уж поздно, да, пожалуй, и беды не уйдешь!
— Что так?
— Бог наказал! Помер у нас страшный колдун; по ночам встает из могилы, бродит по селу и то творит, что на самых смелых страх нагнал! Как бы он и тебя не потревожил!
— Ничего! Солдат — казенный человек, а казенное ни в воде не тонет, ни в огне не горит; пойду, больно хочется с родными поскорей увидаться.
Отправился; дорога шла мимо кладбища. Видит — на одной могиле огонек светит.
— Что такое? Дай посмотрю.
Подходит, а возле огня колдун сидит да сапоги тачает.
— Здорово, брат! — крикнул ему служивый.
Колдун взглянул и спрашивает:
— Ты сюда зачем?
— Да захотелось посмотреть, что ты делаешь.
Колдун бросил свою работу и зовет солдата на свадьбу:
— Пойдем, брат, погуляем — в селе нонче свадьба!
— Пойдем!
Пришли на свадьбу, начали их поить, угощать всячески. Колдун пил-пил, гулял-гулял и осердился; прогнал из избы всех гостей и семейных, усыпил повенчанных, вынул два пузырька и шильце, ранил шильцем руки жениха и невесты и набрал их крови. Сделал это и говорит солдату:
— Теперь пойдем отсюда.
Вот и пошли. На дороге солдат спрашивает:
— Скажи, для чего набрал ты в пузырьки крови?
— Для того, чтоб жених с невестою померли; завтра никто их не добудится! Только один я знаю, как их оживить.
— А как?
— Надо разрезать у жениха и невесты пяты и в те раны влить опять кровь — каждому свою: в правом кармане спрятана у меня кровь жениха, а в левом невестина.
Солдат выслушал, слова не проронил; а колдун все хвалится:
— Я, — говорит, — что захочу, то и сделаю!
— Будто с тобой и сладить нельзя?
— Как нельзя? Вот если б кто набрал костер осиновых дров во сто возов да сжег меня на этом костре, так, может, и сладил бы со мною! Только жечь меня надо умеючи; в то время полезут из моей утробы змеи, черви и разные гады, полетят галки, сороки и вороны; их надо ловить да в костер бросать: если хоть один червяк уйдет, тогда ничто не поможет! В том червяке я ускользну!
Солдат выслушал и запомнил. Говорили, говорили и дошли, наконец, до могилы.
— Ну, брат, — сказал колдун, теперь я тебя разорву; а то ты все расскажешь.
— Что ты, образумься! Как меня рвать? Я богу и государю служу.
Колдун заскрипел зубами, завыл и бросился на солдата, а тот выхватил саблю и стал наотмашь бить. Дрались, дрались, солдат почти из сил выбился; эх, думает, ни за грош пропал!
Вдруг запели петухи — колдун упал бездыханен. Солдат вынул из его карманов пузырьки с кровью и пошел к своим родичам.
Приходит, поздоровался; родные спрашивают:
— Не видал ли ты, служивый, какой тревоги?
— Нет, не видал.
— То-то! А у нас на селе горе: колдун ходить повадился.
Поговорили и легли спать; наутро проснулся солдат и начал спрашивать:
— Говорят, у вас свадьба где-то справляется?
Родные в ответ:
— Была свадьба у одного богатого мужика, только и жених и невеста нынешней ночью померли, а отчего — неизвестно.
— А где живет этот мужик?
Указали ему дом; он, не говоря ни слова, пошел туда; приходит и застает все семейство в слезах.
— О чем горюете?
— Так и так, служивый!
— Я могу оживить ваших молодых, что дадите?
— Да хоть половину именья бери!
Солдат сделал так, как научил его колдун, и оживил молодых; вместо плача начались радость, веселье.
Солдата и угостили и наградили. Он налево кругом и марш к старосте; наказал ему собрать крестьян и приготовить сто возов осиновых дров.
Вот привезли дрова на кладбище, свалили в кучу, вытащили колдуна из могилы, положили на костер и зажгли; а кругом народ обступил — все с метлами, лопатами, кочергами. Костер облился пламенем, начал и колдун гореть; утроба его лопнула, и полезли оттуда змеи, черви и разные гады; и полетели оттуда вороны, сороки и галки; мужики бьют их да в огонь бросают, ни одному червяку не дали ускользнуть. Так колдун и сгорел! Солдат тотчас собрал его пепел и развеял по ветру.
С того времени стала на селе тишина; крестьяне отблагодарили солдата всем миром; он побыл на родине, нагулялся досыта и воротился на царскую службу с денежками. Отслужил свой срок, вышел в отставку и стал жить-поживать, добра наживать, худа избывать.
На сегодня все.Сказки эти и другие потом выложу отдельным постом.
Продолжение будет.
Подборка | Не Бест? Пришли лучше!